ИИ пожирает планету живьем. Серверы потребляют энергию быстрее, чем человечество успевает ее производить

Ещё недавно мировая энергетика вращалась вокруг нефти: спорили о месторождениях, торговых маршрутах, политическом влиянии и ценах на сырьё. Теперь основной источник напряжения сместился в область вычислений. Дата-центры — огромные комплексы, где работают модели искусственного интеллекта и хранятся цифровые сервисы, — постепенно занимают место прежней энергетической инфраструктуры, а их рост становится одним из самых затратных процессов современной экономики.

По данным Международного энергетического агентства, уже в 2025 году страны потратят на строительство новых центров обработки данных около 580 миллиардов долларов — больше, чем на создание любых новых нефтяных мощностей. Эта цифра отражает перемену, к которой мир подошёл почти незаметно: борьба за ресурсы всё чаще ведётся не за доступ к сырью, а за электроэнергию, необходимую вычислениям.

Главным источником нагрузки становится искусственный интеллект. Современные модели требуют огромных объёмов вычислений, и спрос на энергию растёт так быстро, что прежние прогнозы обесцениваются буквально за несколько лет. МЭА ожидает, что серверы, обслуживающие ИИ-нагрузки, к 2030 году будут потреблять в пять раз больше электричества, чем сейчас. Это приведёт к резкому увеличению суммарной нагрузки на мировые дата-центры, причём распределение окажется крайне неравномерным.

Основной рост сосредоточен в США, Китае и Европе — регионах, где находится большая часть мировых вычислительных мощностей. В Соединённых Штатах ситуация выглядит особенно напряжённо: почти половина увеличения национального энергопотребления до 2030 года придётся на дата-центры. Ни один технологический сектор раньше не оказывался в подобной роли.

Осенью ситуация стала нагляднее. OpenAI и Foxconn сообщили о планах совместно выпускать специализированные серверы для обработки данных нейросетей. SoftBank вместе с Саудовской Аравией объявил о намерении создать огромный вычислительный кластер, который частично будет работать на солнечной энергии. Но самые серьёзные ограничения возникли не на производстве чипов, а в куда более прозаичных вещах — сетях электроснабжения и доступных площадках.

Энергосистемы в разных странах не успевают расширяться под растущий спрос. Подключение новых центров обработки данных в США может занимать от года до трёх, а в Северной Вирджинии — до семи. В отдельных регионах Великобритании и ЕС сроки доходят до десяти лет; Дублин на несколько лет полностью остановил приём заявок. Подобные задержки стали следствием того, что развитие сетей отстаёт от роста генерации: за последнее десятилетие объёмы инвестиций в производство электроэнергии выросли значительно быстрее, чем средства, направленные на модернизацию линий и трансформаторных узлов.

Пока инфраструктура обновляется, ЦОДы вынуждены использовать те источники энергии, которые доступны сейчас. В США в 2024 году более 40% электричества, потреблённого такими объектами, пришлось на природный газ. Возобновляемые источники дали примерно четверть, атомная энергетика — около пятой части, остальное обеспечил уголь. При сохранении нынешних темпов расширения вычислительных мощностей доля газа вырастет ещё сильнее: именно он способен быстро компенсировать недостаток других видов генерации.

Параллельно развивается новая форма спроса на атомную энергетику. Крупные технологические компании заключают долгосрочные соглашения о поставках электроэнергии с действующими АЭС, а некоторые контракты предусматривают будущие поставки от малых модульных реакторов, которые проектируются специально под нужды дата-центров.

Однако энергетика — лишь одна часть проблемы. Сложившиеся цепочки поставок, необходимые для производства серверов и полупроводников, крайне уязвимы. Китай контролирует почти весь мировой выпуск высокочистого кремния, значительную долю рафинированной меди и практически весь объём переработанного галлия — материалов, важных для электроники и силовой инфраструктуры. Тайвань остаётся единственным производителем передовых чипов. Европа обладает монопольной технологией EUV-литографии. США лидируют в проектировании микросхем и строительстве крупных вычислительных центров. Каждый элемент цепочки распределён между разными регионами, и ни одна страна не обладает полной автономией.

Такое сочетание зависимости и ограничений напоминает энергетику прошлого века, только в новой конфигурации. Страны теперь соперничают за контроль над солнечными пустынями для питания вычислительных комплексов, за районы, где можно разместить серверные фермы, за транспортные мощности и за металлы, необходимые для производства оборудования. Саудовская Аравия стремится стать крупным центром солнечных вычислительных кампусов, США превращаются в основной рынок потребления энергии ИИ, Китай сохраняет производство критически важных материалов, а Европа пытается увязать климатические цели с быстрым ростом цифровых услуг.

Главный вывод, который делает МЭА: мир строит инфраструктуру искусственного интеллекта быстрее, чем понимает её последствия. К 2035 году дата-центры утроят своё потребление электроэнергии, но проблема заключается не в масштабах, а в том, как сильно нагрузка сосредоточена в отдельных регионах. Именно поэтому разговоры об ИИ всё чаще затрагивают закономерно неожиданные темы — от дефицита меди до сроков поставки трансформаторов.

Агентство называет происходящее «эпохой электричества» — временем, когда почти половина мировой экономики будет напрямую зависеть от электрических систем. Фраза о том, что «данные — новая нефть», звучит эффектно, но суть происходящего не в объёмах информации. Настоящее узкое место — энергия. Нефть обеспечивала движение машин прошлого века. Электричество управляет вычислениями, от которых будет зависеть экономика будущего. И борьба за эти ресурсы всё заметнее определяет, кто сможет формировать технологический ландшафт XXI века.