Маска = слабость, дезинформация = сила. Исследование объяснило, почему люди верят очевидной лжи — дело не в логике, а в «символической победе»

Новое исследование, опубликованное в Journal of Social Psychology, объясняет, почему некоторые люди продолжают отстаивать заведомо ложные утверждения — даже когда доказать их несостоятельность не составляет труда.

Авторы — социальные психологи, изучающие политическую психологию и восприятие реальности, — провели опрос 5535 человек из восьми стран во время пандемии COVID-19. Исследование показало, что ключевым фактором, определявшим склонность людей верить дезинформации о вирусе и вакцинах, было не отношение к самой болезни, а восприятие профилактических мер как символа силы или слабости.

Если человек считал, что ношение маски или следование санитарным правилам означает «подчинение чужому влиянию», он чаще верил в мифы вроде связи 5G с коронавирусом. Этот психологический фактор оказался сильнее политических взглядов, стиля мышления и уровня тревожности.

Участники, разделявшие подобные установки, соглашались с высказываниями вроде «Соблюдение мер против коронавируса значит, что ты отступил» или «Постоянное освещение пандемии в СМИ — признак проигрыша». Авторы интерпретируют это как стремление «побеждать» через отрицание фактов — демонстрируя независимость от «внешнего врага».

Когда мышление становится символическим, а не фактическим, истина теряет значение. Чем очевиднее ложь, тем сильнее эффект демонстрации независимости. Такой подход превращает реальные проблемы — например, борьбу с вирусом — в «психологическую войну», где важно не содержание, а контроль над восприятием.

Понятие психологической войны, отмечают исследователи, ранее использовалось США для противодействия иностранному влиянию, когда «битвы умов» считались важнее военных действий. В том же духе отказ от вакцинации или масок мог восприниматься как символическая победа, даже если физически это ослабляло защиту.

Отдельное исследование авторы провели в контексте криптовалют. Люди, рассматривавшие инвестиции в цифровые активы как демонстрацию независимости от традиционных финансов, чаще верили в другие конспирологические идеи — например, что правительство скрывает доказательства контактов с инопланетянами.

Такая установка, по словам учёных, тесно связана с авторитарными убеждениями: верой в иерархию, доминирование «сильных» и симпатию к автократии. Это объясняет, почему лидеры-«сильные руки» нередко используют ложные заявления как инструмент влияния — не ради фактов, а ради демонстрации власти. Подробнее об этом феномене писал Питер Померанцев в книге Nothing Is True and Everything Is Possible.

Исследователи подчёркивают, что прямое опровержение дезинформации малоэффективно для людей с таким мышлением. Истина для них не является целью. Примером они приводят заявление Дональда Трампа в августе 2025 года о рекордной преступности в Вашингтоне — утверждение, которое быстро разоблачили PolitiFact и CNN, а также прокомментировал экономист Пол Кругман в своём Substack. Для сторонников же символического подхода разоблачение лишь подтверждает слабость оппонентов.

В этой логике любое, даже заведомо неверное утверждение может восприниматься как проявление силы. Так рождается феномен edgelords — интернет-провокаторов, которые нарочно шокируют аудиторию, публикуют противоречивые или ложные заявления и воспринимают это как акт независимости и аутентичности. Для них троллинг становится способом показать, что их невозможно «переубедить» или подчинить чужому влиянию.

Иногда сторонники такого поведения считают, что ложные заявления служат стратегическим целям — проверке лояльности, переговорной тактике или созданию нужного информационного фона. Как отмечал политолог Мюррей Эдельман в книге Constructing the Political Spectacle, политикам нередко проще набирать символические очки, чем обеспечивать реальные результаты.