Когда JPEG — это Иисус: как мемы создают новую религию власти

Почему изображения Дональда Трампа в роли галактического императора или Луиджи Манджоне в образе католического святого так глубоко откликаются у некоторых людей? Мемы — это не просто развлечение. Они формируют наше восприятие власти, обиды и справедливости в цифровую эпоху.

Мем — это вырванное из контекста изображение или видео, часто с подписью, которое распространяет идею или стиль в социальных сетях. Мемы адаптируются, ремиксуются и трансформируются, укрепляя сообщества, которые их порождают.

Через несколько дней после смерти Папы Римского в апреле 2025 года Трамп опубликовал в Truth Social изображение себя в папских одеждах, сгенерированное искусственным интеллектом. Официальный аккаунт Белого дома в X распространил его ещё шире.

Позже Трамп назвал это шуткой , но образ остался в публичном пространстве.

Через пару дней появился новый мем: Трамп как галактический император — смесь эстетики "Звёздных войн" и визуального языка Warhammer 40,000, вселенной о бесконечной войне и авторитарных империях.

Ранее такие мемы гуляли по Reddit и 4chan в ироничном духе с тегом "Бог-Император Трамп" .

Но то, что раньше выглядело как гротескное переодевание, сегодня несёт символический вес исполнительной власти, соединяя религиозные и имперские образы, чтобы представить Трампа не просто как политика, а как миф.

Как показано в исследовании о движении MAGA и эмпатии , эти мемы не высмеивают власть — они её присваивают как официальный инструмент коммуникации .

Проверка фактов не срабатывает. Все знают, что это неправда, но она ощущается как истина и объединяет сторонников Трампа.

Мем — это не шутка , а внутренняя шутка , понятная лишь своим.

В этом и суть. Мем ускоряет передачу, несёт сжатый эмоциональный заряд, минуя обсуждение и укрепляя политическую идентичность. Алгоритмы подхватывают его, чтобы вызвать мгновенные реакции: возмущение, преданность, отвращение или смех.

Мем не задаётся вопросом о том, что есть истина и что справедливо.

Он настраивает эмоции, заменяя дискуссию вирусной лояльностью. Обида становится идентичностью.

В феврале 2025 года, вскоре после назначения Илона Маска главой нового Департамента эффективности государственного управления (DOGE), он появился на конференции CPAC с бензопилой и воскликнул: "Я стал мемом!" . Это фото позже действительно стало мемом.

Изображение демонстрирует маскулинность и эффективность, но одновременно прославляет отказ от гуманитарных и глобальных обязательств.

Это не просто мем, а политика пренебрежения, позволяющая другим умирать.

По оценкам экспертов, чистка USAID со стороны DOGE может привести к 14 миллионам предотвратимых смертей за пять лет. Больше всего пострадают уязвимые группы, историческая эксплуатация которых обеспечила нынешнее богатство развитых стран.

Но эмпатию нам испытывать не положено. В начале 2025 года Маск назвал эмпатию "главной слабостью западной цивилизации", утверждая, что её "превратили в оружие левые".

Однако он не отрицает эмпатию полностью — лишь индивидуальную. По его мнению, она ведёт к гибели цивилизации.

Маск настаивает на эмпатии к цивилизации в целом. Такая риторика — жертва ради коллектива — звучит зловеще. Во времена нацизма был похожий лозунг: "Ты — ничто, твой народ — всё". Маска также критиковали за нацистские жесты и этнонационалистические заявления .

Если мемы о Трампе и Маске изображают абсолютную власть, то мемы о Манджоне рассказывают о надежде на искупление.

Его обвиняют в убийстве главы UnitedHealthcare Брайана Томпсона. В мемах он превращён в героя , отстаивающего права уязвимых и борющегося против миллиардеров вроде Трампа и Маска.

Эти мемы противостоят MAGA-эстетике, кодируя классовую борьбу как тихое неповиновение. В отличие от позёрства Маска с пилой, мемы о Манджоне показывают скромного бунтаря-сердцееда .

Но, как и Трамп с Маском, Манджоне стал брендом. Его лицо украшает футболки и "святые" свечи , превращая мем в товар. Это повторяет экономику правых мемов, хотя и с другим посланием.

Мемы о Манджоне помогли собрать более 1,2 миллиона долларов на его защиту.

Они не просто выражают чувства — они их организуют. Вокруг них рождается криптовалюта $LUIGI и мюзикл .

Эти мемы копируют тактику MAGA: повторение и эмоциональное насыщение. Вместо дискуссии — общее чувство обиды, акт неповиновения и вера.

Мем-мифология оправдывает насилие — как очищающее, праведное или революционное. Но объединяет Трампа в папской мантии, Маска с пилой и мученичество Манджоне не содержание, а форма.

Мемы, даже замаскированные под протест, воспроизводят структуры власти, от которых якобы хотят избавиться.

Мы уже видим, как мемы от Белого дома и Департамента внутренней безопасности стали жестокими, мрачными и радикализирующими.

Либералы по-прежнему верят в "рынок идей" , где истина якобы победит, если все мнения будут доступны. Но истина не всегда побеждает силу. А мем — это не идея, это технология. Она обходит размышления и формирует чувства, идентичность и язык.

Мы больше не потребляем медиа — мы стали функцией алгоритма и искусственного интеллекта. Как и мемы, языковые модели создают убедительный, но разделяющий и лживый контент .

Когда Маск говорит "Я стал мемом", это противоречие в себе. Он считает, что управляет мемом, но на самом деле никто не управляет его распространением. Трамп и Манджоне — не люди, а образы, созданные цифровой культурой.

Но насилие реально. Даже если один акт не оправдывает другой, он его провоцирует. Каждая сторона считает себя справедливой.

Мем не спрашивает, можно ли сознательно позволить другим умереть и остаться справедливым. Ответа в мире мемов не будет. Будет мем. И будет шутка.