Страсбургский суд защитил право рядовых граждан на тайну переписки.
В недавнем решении Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) были поставлены под сомнение законы, требующие ослабления шифрования и увеличенного времени хранения данных, продвигаемые, например, в рамках европейской инициативы «Chat Control». ЕСПЧ выразил мнение, что подобные новшества в законодательстве прямо нарушают Европейскую конвенцию по правам человека.
Суд заявил, что законодательство, предусматривающее сохранение интернет-переписки всех пользователей, а также прямой доступ служб безопасности к хранимым данным без адекватных мер против злоупотреблений, дополняя всё это возможностью расшифровки сообщений по требованию — просто не может считаться необходимым в современном демократическом обществе.
Данное решение стало итогом судебного разбирательства, начавшегося в 2017 году после требования российских спецслужб к сервису обмена сообщениями Telegram предоставить техническую информацию для помощи в расшифровке сообщений конкретного пользователя. Иск в этом деле подал гражданский активист Антон Валерьевич Подчасов, но его претензии были отклонены на территории России.
В 2019 году Подчасов обратился в ЕСПЧ. Спустя почти пять лет суд пришёл к выводу, что российский закон, требующий от Telegram расшифровывать сообщения со сквозным шифрованием, по сути, требует от провайдеров услуг ослабить механизм шифрования для всех пользователей, что суд считает несоразмерным легитимным целям правоприменения.
Хотя решение ЕСПЧ вряд ли окажет влияние внутри России, оно имеет значение для стран Европы, рассматривающих подобные законы о расшифровке, включая европейский «Chat Control» и британский «Online Safety Act».
«Такой подход уничтожил бы защиту граждан», — заявил член Европейского парламента и активист за цифровые права Патрик Брейер.
«Теперь у правительств ЕС не будет иного выбора, кроме как исключить из своей официальной позиции отказ от защищённого шифрования, а также неизбирательную слежку за личными сообщениями всего населения», — подытожил Брейер.
Ладно, не доказали. Но мы работаем над этим