Знаете, что меня больше всего бесит в разговорах про "выживание сильнейших"? То, что люди произносят эту фразу с таким видом, будто только что открыли секрет вселенной. А потом начинают рассуждать, что раз в природе волки едят зайцев, значит и людям надо друг друга пожирать. Серьезно?
Вот это и есть социальный дарвинизм во всей красе. Одна из самых элегантных интеллектуальных подтасовок в истории человечества. Берешь научную теорию, которая объясняет, как работает природа, и превращаешь ее в политическую программу. Просто гениально!
Только есть одна крошечная проблема — это логический абсурд. Знаете, примерно как если бы я, изучив закон всемирного тяготения, начал агитировать за то, чтобы все люди прыгали с небоскребов. Ведь гравитация — это естественно!
Как все начиналось
История тут довольно забавная. Чарльз Дарвин, бедняга, к социальному дарвинизму имел такое же отношение, как я к планам завоевания мира — его именем пользовались, но идеи искажали до полной противоположности.
Настоящим "героем" этой истории был Герберт Спенсер. Именно он придумал знаменитое "выживание наиболее приспособленных" и решил, что эволюционные механизмы можно применить к обществу. Логика была железная: если в природе слабые вымирают, то и в обществе не стоит помогать неудачникам. А то еще генофонд испортим!
Идея пошла в народ как горячие пирожки. Колонизаторам она очень нравилась — теперь можно было "научно" обосновать, почему европейцы имеют право грабить Африку. Капиталистам тоже было удобно — нищета рабочих объявлялась естественным процессом. А нацисты... ну, тут и говорить нечего.
Социал-дарвинисты конца XIX века превратили биологию в инструмент политической пропаганды. И надо сказать, получилось у них неплохо — ведь кто будет спорить с наукой?
В чем подвох
А подвох в том, что между "как устроена природа" и "как должно быть устроено общество" — пропасть размером с Гранд-Каньон. Эту штуку философы называют натуралистической ошибкой, а впервые ее описал Дэвид Юм еще в XVIII веке.
Суть простая: нельзя выводить моральные правила из природных законов. Это разные вещи, понимаете? В природе творится много такого, что в обществе мы справедливо считаем мерзостью. Каннибализм, например. Или убийство детенышей. Богомолы вообще самцов после спаривания жрут — тоже естественно же!
Но почему-то никто не предлагает узаконить каннибализм или детоубийство. А вот когда дело доходит до социальной политики — тут пожалуйста, давайте равняться на природу.
И еще момент. "Выживание сильнейшего" в эволюции означает совсем не то, что думают любители этой фразочки. Речь не о физической силе или агрессивности. А о способности оставлять потомство в конкретных условиях. Самые "приспособленные" — это не обязательно самые злые и наглые.
Посмотрите на муравьев. Или пчел. Сила их колоний — в кооперации, а не в том, что они друг друга пожирают. Взаимопомощь тоже эволюционная стратегия, между прочим.
Как эта зараза мутировала
Думаете, после всех ужасов XX века социальный дарвинизм сдох? Как же! Он просто сменил костюмчик и теперь называется по-другому. "Эволюционная психология", "социобиология", иногда даже "научный расизм" — названия меняются, суть остается.
Современные адепты уже не призывают открыто к геноциду — они умнее своих предков. Зато с удовольствием рассказывают про "генетические различия в интеллекте между расами" или про то, что мужчины "от природы" склонны к доминированию. А капитализм объявляют естественной экономической системой, потому что конкуренция же заложена в генах!
Та же песня, только в новой аранжировке. Все та же попытка вывести политику из биологии, мораль из механизмов природы.
А между тем современная наука показывает: человеческая природа куда сложнее, чем представляли себе социал-дарвинисты. У нас действительно есть эволюционные инстинкты — но есть и разум, культура, способность делать осознанный выбор.
Чему нас не учит природа
Не поймите меня неправильно — изучать эволюционные основы поведения человека важно и интересно. Проблемы начинаются, когда эти знания пытаются превратить в руководство к действию.
Наука рассказывает, как устроен мир. Но она не говорит, каким он должен быть — это уже работа для этики и философии. И тут мы сами решаем, какие ценности важны: справедливость, сострадание, человеческое достоинство.
Да, волки едят оленей. И что с того? Мы же не волки. У нас есть возможность создать общество, где сильные не пожирают слабых, а помогают им. И эта возможность — один из главных признаков того, что мы люди, а не просто умные животные.
Социальный дарвинизм предлагает нам вернуться в джунгли. Только зачем? Мы ведь оттуда вышли не просто так. И построили цивилизацию не для того, чтобы снова жить по закону "сильный прав".
История уже показала, к чему приводят попытки устроить общество "по-естественному". Результаты, мягко говоря, не впечатляют. Может, стоит наконец признать: из биологии нельзя выводить мораль. А из описания природы — политические программы.
Это не наука. Это идеология в научной упаковке. И чем раньше мы это поймем, тем лучше для всех нас.
