Когда в середине XX века все три компоненты сошлись, возник новый способ влиять на власть. Совершается точечное насилие — информацию о нём массово разносят СМИ — ужас и испуг от этой информации оказывают влияние.
Отсутствие любого из трёх элементов исключает терроризм. Нет насилия – нет эффекта. Нет освещения в прессе – нет эффекта. Нет механизма влияния информации на власть (например, через демократию) – тоже нет эффекта. Отсюда и три метода противодействия: (а) не позволять совершать теракты; (б) блокировать распространение информации о теракте; (в) устранить выборы или иную зависимость власти от народа.
За подробностями отсылаю уважаемых читателей к авторитетной книге , где всё вышеупомянутое разжёвано по полочкам.
А теперь – новое слово в терроризме.
Помните, как герои мультфильма « Monsters Inc. » сделали открытие, что энергетика смеха не уступает энергетике страха? Оказалось, что смешить не менее выгодно, чем пугать. К такому же открытию приблизились и современные политики. Необходимое возбуждение публики достигается не только при помощи ужаса (лат.: terror), но и иных чувств. Ведь главное – массовое информирование народа (или элиты, смотря кто тут правит).
Информировать можно о страшном, например, о захвате заложников. А можно о трагичном, например, о самосожжении. Или героичном, например, о смертельной голодовке. Или о дерзком, например, о захвате правительственного здания. Или о возмутительном, например, о безнаказанности чиновника с мигалкой. Или о кощунственном, о массовом, о безобразном, о наглом, о патетическом – о любом необычном явлении, которое не может оставить аудиторию равнодушной. Лишь бы это событие было посвящено политике. Информация о нём будет влиять. Цель достигнута – и взрывать никого не надо.
Как нетрудно заметить, такому "мирному терроризму" противодействовать сложнее, поскольку отпадает способ (а).